При этом он не только отбирает и творчески комбинирует способы познания, распространенные в научном сообществе, но и создает их. В любой индивидуальной системе когнитивных стандартов за вычетом правил, почерпнутых ученым в надындивидуальном опыте науки, обозначается «остаток» в виде уникальных, порожденных им самим ориентиров. Чем значительнее исследователь и его вклад в научное знание, тем самобытнее система его собственных познавательных ориентиров. Выдающийся ученый запечатлевает себя в истории науки сдвигом не только в самом научном знании, но и в ориентирах его построения, совершая своего рода «локальную научную революцию». Поэтому в научных школах, в отношениях учитель - ученик и в более частных системах интеллектуального влияния в науке всегда вычленима передача не только знания, но и способов его построения, специфических правил познания. Способы познания, изобретенные личностью, могут вступать в конфликт с общепринятыми - в научном сообществе или в научной группе, что делает подобные «локальные научные революции» психологически похожими на глобальные. И, как подчеркивал В. И. Вернадский, «история науки на каждом шагу показывает, что отдельные личности были более правы в своих убеждениях, чем целые корпорации ученых» (Вернадский, 1966, с. 66).

Способы познания, изобретенные личностью, могут быть впоследствии отчуждены от нее, превращены в безличные объективированные правила. Отсюда - из личности - всегда начинается построение нового знания, и поэтому во многом оправданы, например, такие высказывания: «проблема возникновения новой теории - проблема личности» (Кузнецова, 1982, с. 73). А в основе построения личностью нового знания лежит формирование ею новых ориентиров познания, которые, в результате, либо в составе самого знания, либо в качестве эксплицированных правил его построения приобретают надличностный характер.

Таким образом, можно констатировать, что система правил научного познания не является заданной раз и навсегда, а находится в постоянном «движении», осуществляемом в двух встречных направлениях. С одной стороны, новые стандарты познания передаются от более общих уровней его организации к более частным: общенаучные критерии рациональности проецируются на внутридисциплинарные парадигмы, на их основе отрабатываются внутригрупповые модели исследования, которые трансформируют индивидуальные стили научного мышления. С другой стороны, порожденные личностью способы познания могут приобретать надличностное и даже парадигмальное значение, группировки ученых порождают общедисциплинарные парадигмы, в лабораториях отрабатываются общие модели исследования, и все это, в конечном счете, обусловливает сдвиг общенаучных критериев рациональности. В процессе такого встречного «движения» правила научного познания наполняются субъективными смыслами и попадают в зависимость от многообразных социально-психологических процессов.