Джон. А неприличные анекдоты способ обезвредить «бомбу»:

притвориться, что эти эмоции на самом деле не так сильны, ведь над ними можно посмеяться.

Робин. Вероятно, Вы правы.

Джон. И почему же, как Вы думаете, секс столь мощная сила?

Робин. Причин множество, все мы о них знаем, но ухитряемся постоянно забывать. К примеру, он ключ, впустивший нас в этот мир! Нас бы не было, не одари наши родители благосклонностью друг друга.

Джон. Мысль, что папочка с мамочкой... спариваются, может вызвать "перегрузку" воображения правда? Не говоря о другой - что наша жизнь однажды так и началась.

Робин. А задумавшись о том, откуда мы тут, наткнемся и на такую —когда-нибудь нас тут не будет.

Джон. Которая, в свою очередь, поведет к вопросу: "Зачем мы тут?" — обычно мы стараемся обходить его стороной.

Робин. Да, все эти мысли немного сбивают с толку. Притом секс сам по себе—переживание ни с чем не сравнимое по глубине и благо-творности—исключая религиозный экстаз, который большинство из нас никогда не испытает.

Джон. Потрясение до основ.

Робин. Волнующая вещь — землетрясение, но ведь и устойчивости лишает. Секс смущает нас еще и потому, что волнует, радует в той мере, в какой мы способны "расшнуроваться", предаваясь действу. Мы должны подчиниться стихии.

Джон. И не знаем, куда нас занесет? Безоглядно погрузившись в переживание, возможно, обнаружим в себе что-то, о чем не подозре-вали?

Робин. Да. Даже разговор о сексе может "отозваться" неожиданно. Еще один аспект: вся наша жизнь "замкнута" на секс. Например, на-ше мятежное детство тоже отсюда—от умелого и успешного одоле-ния родителями мятежной силы секса. Сексуальные отношения — ос-нова брака, а брак — основа семьи, от которой мы так зависимы, пока не выросли. Я думаю, дети, не зная, чувствуют это, если родители счастливы, светятся радостью, источник которой—сексуальное удо-вольствие, доставляемое друг другу, дети — сразу заметно — тоже счастливы.