Хорни К. Переоценка любви. Исследование распространённого в наши дни типа женщин

(СНОСКА: Хорни К. Наши внутренние конфликты. – М.: Апрель-Пресс, Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000. – С. 451-494.)

Усилия женщины достичь независимости, расширить круг своих интересов и поле деятельности постоянно наталкиваются на скептическую позицию, состоящую в том, что подобные усилия стоило бы прилагать только перед лицом экономической необходимости и что они противоречат врожденным особенностям женщины и ее естественным наклонностям. Соответственно об усилиях подобного рода говорится как о чем-то, не имеющем жизненно важного значения для женщины, все помыслы которой в действительности должны бы сосредоточиваться исключительно на мужчинах и материнстве, в точности так, как поется в известной песенке Марлен Дитрих: “Я знаю лишь любовь – и больше ничего”.

В этой связи немедленно приходят на ум всевозможные социологические соображения, однако они слишком известны и очевидны, чтобы заслуживать обсуждения. Такое отношение к женщине, какова бы ни была его основа и как бы его ни оценивали, выражает патриархальный идеал женственности – женщины как существа, единственное желание которого состоит в том, чтобы любить мужчину и быть им любимой, восхищатьсяим и ему служить, а то и в чем-то копировать. Сторонники подобной точки зрения ошибочно судят по внешнему поведению о наличии внутренней предрасположенности, тогда как в действительности последнюю нельзя распознать как таковую по той простой причине, что биологические факторы никогда не проявляются в чистом, не завуалированном виде, но всегда лишь в преобразованной традицией и окружением форме. Как довольно обстоятельно показал Бриффо в недавно вышедшей книге “Матери”, преобразующее воздействие “унаследованной традиции” не только на идеалы и верования, но и на эмоциональный настрой и на так называемые инстинкты невозможно переоценить (СНОСКА: “Разделение труда по полу, на котором основывалось общественное развитие первобытных общин, было устранено в ходе великой экономической революции, вызванной развитием земледелия. Женщина, бывшая прежде на положении главного производителя, стала экономически непродуктивной, нуждающейся, зависимой... Лишь одна экономическая ценность была оставлена за ней – ее пол”.). Унаследованная традиция, однако, означает для женщины насильственное сокращение ее участия в решении общих задач, изначально бывшего, вероятно, очень значительным, до более узкой сферы эротизма и материнства. Соблюдение унаследованной традиции выполняет определенные функции как для общества, так и для индивида. Об их социальном аспекте мы здесь говорить не будем. Рассмотрев жеих с точки зрения индивидуальной психологии, придется только упомянуть о том, что эта мыслительная конструкция временами доставляет мужчине большое неудобство, однако, с другой стороны, служит ему источником, из которого его самолюбие всегда может почерпнуть поддержку. Напротив, для женщины с ее заниженным самоуважением на протяжении веков она служит прибежищем покоя, в котором женщина избавлена от усилий и тревог, связанных с развитием других способностей и притязаний при наличии в обществе критического отношения и конкуренции. Понятно поэтому – рассуждая исключительно с социологической точки зрения, – что женщины, охваченные ныне порывом к независимому развитию своих способностей, в состоянии осуществить его лишь ценой борьбы как против внешней оппозиции, так и против того сопротивления внутри себя, которое сложилось благодаря упрочению традиционного идеала, оставляющего на долю женщины исключительно сексуальную функцию.