На этом ввиду отсутствия времени я бы хотела закончить, хотя я даже не затронула другие важные источники конфликта, например скрытую гомосексуальность. Большая обстоятельность вряд ли добавит что-либо принципиальное к тому взгляду на проблему, который вытекает из изложенных выше психологических открытий.

Итак, я исхожу из следующего: когда брак угасает или когда вторгается кто-то третий, все, чем мы обычно объясняем крушение брака, уже является следствием определенного развития, результатом, как правило, скрытого от нас процесса, постепенно перерастающего в неприязнь к партнеру. Источники этой неприязни имеют мало общего с тем, что, как мы считаем, раздражает нас в партнере; скорее ими являются неразрешенные конфликты, которые мы приносим в брак из нашего детства.

Следовательно, проблемы брака невозможно решить ни увещеваниями относительно долга и самоотречения, ни советами дать неограниченную свободу влечениям. Первые сегодня уже не имеют смысла для нас, а последние не очень-то способствуют нашему стремлению к счастью, не говоря уж об опасности утратить наши главные ценности. Фактически вопрос следовало бы поставить так: каких факторов, приводящих к неприязни к партнеру, можно избежать? Какие можно смягчить? Какие преодолеть? Можно избежать наиболее разрушительных диссонансов в развитии, по тайней мере снизить их интенсивность. С полным правом можно сказать, что удача в браке зависит от степени эмоциональной стабильности, достигнутой обоими партнерами до брака. Многие трудности выглядят неизбежными. Пожалуй, в самой природе человека – ожидать исполнения желаний как подарка, вместо того чтобы прилагать усилия. Неиспорченные изнутри, то есть свободные от тревоги отношения между полами, наверное, так и останутся недостижимым идеалом. Мы должны также научиться принимать в себе определенную противоречивость собственных ожиданий как часть нашей натуры и тем самым понять невозможность осуществления их всех в браке. Наше отношение к самоотречению будет меняться в зависимости от момента, в который маятник истории заденет нас. Предшествовавшие нам поколения требовали чрезмерного отречения от инстинктов. Мы же, напротив, склонны его бояться. Самой желанной целью брака, как и любых других отношений, является, пожалуй, достижение компромисса между самоотречением и вседозволенностью, между ограничением и свободой влечений. И все же главное, что угрожает браку, это не самоотречение, навязываемое нам действительными недостатками партнера. В конце концов мы могли бы простить ему, что он не способен дать нам больше того, что определено границами его природных возможностей; но мы также должны отказаться от других наших требований – высказанных или подразумеваемых, – которые слишком легко отравляют атмосферу. Мы должны отказаться от поиска различных путей удовлетворения других своих влечений, не только сексуальных, которые партнер оставляет невостребованными и неисполненными. Иными словами, нам надо всерьез пересмотреть абсолютный стандарт моногамии, непредубежденно исследовав его происхождение, ценности и связанные с ним опасности.